К главной странице сайта

Возврат к 1-ому разделу кн. выставки


 

Современная школьная реформа в России

Днепров Эдуард Дмитриевич

Эдуард Дмитриевич Днепров


А. В. Петровский: о  книге и ее авторе

На памяти моего поколения было несколько школьных реформ.

В начале тридцатых годов школу реформировали, борясь с “методическим прожектерством”, а заодно вытравливая из нее даже самые скромные попытки отыскать какие-либо новые пути и способы организации учебной работы. В середине тех же тридцатых -Постановление ЦК ВКП(б) “О педологических извращениях в системе Наркомпросов” -тогда из системы среднего образования была изъята сама возможность обращения к психологии ребенка, запрещалось рассматривать его развитие в социально-экономическом контексте, осуществлять диагностику личности школьника и дифференциацию образовательных учреждении. Это, конечно, тоже выступало в ранге реформы школы.

А было ли реформированием то, что происходило во второй половине сороковых годов, когда решено было отказаться от совместного обучения мальчиков и девочек? Одних одели в мундирчики, других - в коричневые платьица с фартучками, а заодно попытались восстановить в школе порядки прежней гимназии, против которых еще в дооктябрьские времена протестовало прогрессивное учительство, но что всегда радовало глаз “футлярных” педагогов. Раздельное обучение восстановили без большого шума, но реформаторские всплески не заглохли.

Реформой 1958 г. было решено связать школу с жизнью, тем самым фактически признавалось, что в школе жизни нет. Школе было предложено осуществлять профессиональную подготовку учащихся, отчего проиграли и школьники, и производство.

Наконец, так называемая “андроповско-черненковская” реформа 1984 г., которая никаких конструктивных идей не содержала, но тем не менее сопровождалась фанфарным звучанием прессы, громом аплодисментов партийного Пленума и соответственно Верховного Совета СССР. Как мне рассказывал тогдашний министр просвещения М.А. Прокофьев, вернувшись после короткого заседания Пленума ЦК, во время обеденного перерыва члены Политбюро “посоветовались и решили” объявить Пленуму о необходимости очередной школьной реформы. Каковы цели и содержание этого нового решительного поворота в образовательной политике, умный и опытный министр на первых порах, пребывая в изумлении, вообще не мог взять в толк. Не легче было для всех нас и в дальнейшем: ничего вразумительного и принципиально нового в реформе не наблюдалось. Однако фанфары не умолкали, и очередная реформа преподносилась в качестве панацеи от всех бед нашей многострадальной школы. Рукоплескали все. О критическом и вообще сколько-нибудь трезвом отношении к реформаторским потугам партийного руководства не могло быть и речи.

Тем более неожиданным оказался для всех одинокий голос, который негромко, но очень внятно воспроизвел бессмертную реплику из андерсеновской сказки: “Король-то голый!”. Тогда, в 1987 г., заявление в газете о том, что реформа школы сама нуждается в реформе, выглядело деянием чреватым многими неприятностями, которые не замедлили последовать. Ведь эту крамольную мысль высказал не облеченный властью государственный деятель, согласовавший свои оценки в соответствующих высоких инстанциях, а не обремененный академическими званиями рядовой научный работник - эавсектором НИИ, историк педагогики по специальности.

Имя возмутителя спокойствия - Эдуард Дмитриевич Днепров - было известно в академических кругах, но вряд ли что-либо говорило учителям. Но именно с этого времени вокруг этого имени и идей, высказанных его обладателем, закрутился, забурлил водоворот споров, страстей, произошла резкая поляризация сил в сфере образования, образовательной политики и педагогической науки. На стороне Днепрова и предложенной им программы преобразования школы оказались немногочисленные члены Академии педагогических наук СССР, передовые журналисты и фактически все прогрессивно мыслящие учителя. Против, сменяя друг друга, то уходя в тень, то ввязываясь в противостояние, возникали “ученые-педагоги”, партаппаратчики, позднее - Комитет по науке и образованию Верховного Совета РСФСР. Борьба с Днепровым шла на уничтожение -слишком опасной оказалась концепция его программы для команды консерваторов.

Затем был возглавляемый Днепровым ВНИК “Школа”, подготовивший эту современную школьную реформу, избрание его Министром образования России и начало коренного реформирования нашей школы. Но нескончаемые нападки на него в консервативной прессе, приобретавшие иногда характер прямой травли, инспирируемой все тем же Комитетом ВС РСФСР и многими членами бывшей АПН СССР, вынудили в связи с этими обстоятельствами к уходу из Министерства. Нет худа без добра. Вчерашний министр получил впервые за последние годы возможность еще раз осмыслить путь, пройденный российским образованием, рассмотреть современную реформу образования в России в контексте предшествовавших образовательных реформ.

Проанализировав историю образовательной политики в России, автор выделил четыре школьные реформы, реально влиявшие на судьбы российской школы (реформы 1804, 1864, 1918 гг. и нынешняя - четвертая), показал суть школьных контрреформ и псевдореформ, по своим потенциям более всего напоминавшим “полеты во сне”. В этом историческом контексте автор представил современную реформу образования, раскрыл ее истоки, философско-теоретические основания, существо и особенности различных ее этапов. В центре внимания автора - состояние школьной реформы в современный переходный период, причины ее торможения и профанации многих ее идей, основные препятствия, стоящие у нее на пути. Школьная реформа и современная образовательная политика в целом рассматриваются в предлагаемой книге в свете общих трудностей и проблем сегодняшних российских реформ, в свете современного отечественного и зарубежного опыта развития образования.

Эта книга - по существу, своеобразный опыт воссоздания истории современности. И, пожалуй, единственный в своем роде опыт теоретического и исторического осмысления одной из нынешних российских реформ. Осмысления, приуроченного к десятилетию начала подготовки современной образовательной реформы, зачинателем которой был автор данной книги.

Разумеется, нет никакого смысла пересказывать даже вкратце книгу, в которой не только квалифицированно анализируются исторические предпосылки, теоретические основания и этапы реализации нынешней школьной реформы, но и представлена целостная стратегия реформирования и развития нашего образования. Она отныне доступна читателю. Однако есть смысл в другом - несколько подробнее остановиться на некоторых чертах личности автора этой книги. Его характеризует фанатическая преданность делу, помноженная на необычайную работоспособность. Высочайшее чувство ответственности и огромная требовательность к себе подчас побуждают его предъявлять аналогичные требования к окружающим, что, скажем прямо, весьма нередко не так уж легко выдерживается.

Будучи министром и работая фактически круглосуточно, Днепров в июне 1991 г. перенес операцию на сердце (шунтирование). И уже спустя две недели после операции он был на работе. А еще через два месяца, 19 августа 1991 г., он едва ли не первым из официальных лиц, уже в восемь часов утра, еще до известного обращения Президента Б.Н. Ельцина, дал четкую команду по своему ведомству подчиняться только Президенту России и не исполнять никаких распоряжении ГКЧП.

В эти драматические августовские дни 1991 г., как мне это хорошо известно, Министерство образования превратилось в своеобразный штаб сопротивления. Днепров создал шесть подпольных типографии, две радиостанции, подключил линии электронной почты для передачи информации по России и в зарубежные страны, организовал тиражирование свыше ста тысяч листовок и обращений к солдатам, к гражданам России, к учительству, мировой педагогической общественности. Сотрудники Министерства ездили с этими листовками по воинским частям, расклеивали их в метро, на улицах Москвы, развозили в различные регионы страны, стояли на баррикадах у Белого дома. После прекращения в ночь на 21 августа передач радиостанции “Эхо Москвы” Днепров лично продолжал передавать информацию о событиях по созданным им в Министерстве каналам радиосвязи. Когда были закрыты многие прогрессивные периодические издания, Министерство образования оказало активное содействие подготовке известной “Общей газеты”.

Но есть еще одна сторона личности Днепрова-ученого, неразрывно связанная с его деятельностью как министра, о чем мне бы хотелось сказать особо.

В своей научной деятельности, всегда противостоящей привязанностям и установкам официальной педагогики, Днепров органически сочетал углубленные изыскания и в педагогике, и в ее истории. Это сочетание позволило ему сделать в наибольшей степени наглядной мысль, высказанную К.Д. Ушинским в предисловии к “Педагогической антропологии”: “Только педагог-историк может уяснить влияние общества, в его историческом развитии, на воспитание и влияние воспитания на общество, не гадательно... но основывая всякое положение на точном и подробном изучении фактов”.

Круг основных научных интересов автора книги концентрировался на трех фундаментальных проблемах - образовательная политика, общественно-педагогическое движение, становление и развитие системы образования в России. И волей обстоятельств именно эти проблемы стали центральными в его практической деятельности как министра образования. Научное знание здесь срабатывало как пружина политических и управленческих решений, практических действий. Их логика была естественным и закономерным следствием логики мысли, вооруженной многолетним научно-педагогическим и историческим познанием.

На мой взгляд, книга Э.Д. Днепрова является уникальным явлением в педагогической литературе. Впервые историк образования и образовательных реформ в России вместе с тем выступает и как крупный, самостоятельный деятель этой истории, как реальный реформатор российской школы. И также впервые реальный реформатор этой школы выступает одновременно в качестве теоретика и историка проводимой школьной реформы. И хотя роль автора в подготовке и проведении реформы (при осуществленной им ее теоретической рефлексии в книге) отнюдь не подчеркивается, я убежден, что затушевать и смазать эту роль никому не дано. В том числе и самому академику Российской Академии образования Эдуарду Днепрову - из каких бы этических, дипломатических или иных соображений это не делалось.

А. В. Петровский,
академик Российской Академии образования

Возврат к 1-ому разделу кн. выставки

Хостинг от uCoz