Легко ли быть талантливым?

     Талдом. Он приехал в тихий провинциальный городок на севере Московской  области, где была свободной должность заведующего патологоанатомическим отделением местной больницы, сразу же с головой ушел в работу. Для местных кумушек доктор Зубрицкий вскоре стал чем-то наподобие человека со звезды.

     Из больничной канцелярии время от времени передавали письма и бандероли с иностранными штемпелями, приходившие на его имя. Не обошлось и без попыток влезть в личную жизнь одинокого молодого мужчины, как поначалу полагали, с хорошим достатком - все же кандидат медицинских наук, участник многочисленных международных научных конгрессов, с 1995 года - действительный член Нью-Йоркской академии наук. Однако вскоре выяснилось, что Александр Николаевич за сорок лет жизни не скопил ни злата, ни серебра, а все свои небольшие сбережения тратил на редкостные медицинские книги, которые (сам видел) аккуратно расставлены по неведомой мне схеме по всей его небольшой квартире.

     И если свои научные интересы доктор Зубрицкий реализовывал в многочисленной переписке с иностранными коллегами (помогало блестящее знание английского языка), а также в общении с московскими коллегами, то найти сторонников своих политических взглядов в дремотном городке было куда как труднее. В комнате Александра Николаевича рядом с портретом коллеги - земского врача и великого писателя А.П.Чехова, которому он и поныне стремится подражать в служении делу, фото Бориса Ельцина и Юрия Лужкова. А однажды оброненная доктором фраза: "У меня с советскими предрассудками давние счеты" окончательно поставила в тупик местных обывателей, надо сказать, до сих пор грезящих призраками прошлого и возвратом ко временам, пахнущим дешевой колбасой.

     Нет, за годы жизни в городке доктор Зубрицкий не "покраснел" и даже не "порозовел".

    Причиной тому была его семья, в частности, судьба деда Александра Ивановича - широкообразованного священнослужителя. Сохранилась его фотография в облачении - умное, тонкое лицо, многие черты которого унаследовал внук. Но не только внешнее сходство сближало этих единокровных людей. Их объединяло стойкое противостояние тесному и душному обывательскому мирку русской провинции, проповедовавшему все ту же, казалось, незыблемую до наших дней истину: "Кто не с нами, тот против нас".

    За убеждения деда пришлось расплачиваться и сыну - военному терапевту, участнику Великой Отечественной войны, который был "изобличен" органами в родстве с попом и не получил очередного воинского звания, хотя представление было оформлено. Да и внуку-студенту Екатеринбургского (ныне) мединститута не раз, правда, вскользь, припоминали это родство. И потом проклятые Богом "совковые" порядки и нравы время от времени будут щекотать нервы Зубрицкого-младшего, например, когда при выезде на конгрессы Европейского общества патологии, членом которого он вскоре стал, недоучки из КГБ со всей партийной ответственностью ставили под сомнение необходимость его поездок за рубеж.

    По всему видно, порода Зубрицких - твердый орешек. Как дед в годы воинствующего атеизма не отказался от своих убеждений, а отец-фронтовик во имя полковничьего звания не отрекся от своего родителя, так и Александр Николаевич проповедовал свою идею - служение науке патологической анатомии. Несмотря на посягательства российских высоких чиновников, которые якобы с целью экономии финансовых ресурсов пытались упразднить в штатном расписании, например, в центральных районных и городских больницах, патологоанатомические отделения. Пытались, да Бог миловал. А система между тем постоянно мстит ему, находя повод наказать за инакомыслие. Вовсе не за несовершенство научной работы, а чисто за мировоззренческие позиции (и непочтение к местному парткому) Александру Николаевичу не удастся еще в 80-е годы вплотную подойти к защите диссертации. Произойдет это позже, в октябре 1990 года в Московской медицинской академии имени И.М.Сеченова.

    Тема диссертации открывала большие возможности для использования профилактических мер, направленных на предотвращение формирования более поздних и необратимых стадий повреждения миокарда правого желудочка сердца при хронических заболеваниях легких. Официальный руководитель диссертационной работы академик АМН СССР, лауреат Ленинской премии профессор Анатолий Струков (к сожалению, не доживший до дня защиты) не раз говорил, что диссертация "тянет на докторскую". Однако и в науке оказались неистребимы чиновничьи каноны. Не возражая против научных достоинств представленной работы, члены ученого совета академии остались верны формальному признаку: Зубрицкий, дескать, сам заявил о защите не докторской, а кандидатской диссертации.

    После защиты Александр Николаевич подал апелляцию, и вот уже девятый год она в разных вариантах рассматривается в экспертном совете Высшей аттестационной комиссии (ВАК), на ученом совете Московской медицинской академии имени И.М.Сеченова. В прошлом году в перерыве между поездками на зарубежные конгрессы доктор Зубрицкий обратился в правительство. Его принял бывший заместитель председателя правительства Владимир Булгак (фрагмент этой встречи даже попал в телевизионную программу "Время"). Письмо из аппарата Булгака пришло все в ту же ВАК. Круг замкнулся. Ученому из Талдома предлагают повторить защиту диссертации, на этот раз оформив заявку на соискание степени докторе медицинских наук. Но Александр Николаевич непреклонен, ему важно добиться справедливости по отношению к той работе, о которой высоко отзывался уже покойный учитель. Членам ученого совета Медицинской академии имени И.М.Сеченова нелегко, в их практике нет прецедента изменения своего решения спустя годы. Однако в конце мая "этот несносный Зубрицкий" в очередном своем письме вновь взывает к их научной совести и, похоже, готов это делать, пока не добьется пересмотра несправедливого решения.

    В начале лета я заглянул в небольшой, но уютный кабинет заведующего патологоанатомическим отделением е единственной целью - узнать о творческих планах его хозяина. Александр Николаевич рассказал мне об уже отправленных тезисах своих докладов, с которыми он рассчитывает осенью выступить в Испании на двух международных форумах - XVI Европейском конгрессе патологии и Всемирной конференции по легочному здоровью. На столе перед Зубрицким лежал свежий номер японского журнала "Международная патология", в котором была напечатана его статья, написанная им по-английски. Рядом, замечаю, письмо с заграничными штемпелями: престижное американское издательство удостоверяет, что А.Н.Зубрицкий (Россия) является одним из субъектов биографической записи в 16-м издании популярнейшего биографического сборника "Кто есть кто в мире" (Похоже, за рубежом к Александру Николаевичу скорее пришло признание, чем в родном Отечестве.).

    За три года нашего знакомства мне стал глубоко симпатичен этот талантливый и, слава Богу, не похожий на других человек. Даруй нам, судьба, побольше таких Зубрицких, которыми, очень верится, будет гордиться земля российская за талант и преданность ей (это я к тому, что Александр Николаевич отверг все предложения выехать на постоянное местожительство за границу).