|
||
Sine ira et studio |
Без гнева и пристрастия |
|
|
||
Sine ira et studio |
Без гнева и пристрастия |
|
| | |
|
Эрлен Вакк |
У нас как-то незаметно, незаметно, начиная с самого начала 90-х годов, началось образование общества любителей народа. Особенно их много развелось в Думе, точнее в ее левом и еще более левом крыле. Владимир Владимирович незабвенный, наверное, не раз в гробу перевернулся, услышав, как они чихвостят предков и потомков Ромки Якобсона, которого так уважал человек и пароход товарищ Теодор Нетто. А как восприняли призыв поэта к действию "левой, шагай, левой!.." Макашовы, Баркашовы, Прохановы и, даже, спикер Думы, товарищ по партии Селезнев. Просто грудью встал на защиту фашиствующих "пацанов". Как же они, радетели наши, защищают многострадальный российский народ от этих... ну которые на вопрос о том, что написано в пятой графе паспорта, сокрушенно вздыхали: "...таки да..." Перечислять наиболее рьяных членов общества любителей народа дело неблагодарное, а то и меня сопричислят к партии "фашиствующего" Гайдара, ну да Бог с ними. Пусть Бог простит и тех, кто считает, что кучка евреев способна погубить великий русский народ. И ведь орут об этом на всех углах, совершенно по-детски не понимая, что больше унизить свой народ, чем, делая такие заявления, просто невозможно. Вот и еще один заповедник любителей оскорбленного народа, за который они готовы головы свои положить, все чаще дает о себе знать. Зашел я как-то в СП Российской федерации, в здание, что на Большой Никитской наискосок от ЦДЛ. Мои коллеги по Московскому содружеству литераторов посоветовали мне отдать подборку стихов к очередному номеру "Дня поэзии". Пока я ждал человека, который принимал рукописи, я побродил по просторному холлу на втором этаже, где в полусумраке в разных углах сидели небольшие группы немолодых людей по два-три человека и мирно, в полголоса, беседовали между собой. Все выглядело старомодно-ностальгически, навевая скуку и сонливость. Я уж собирался присесть и подремать, как вдруг в этом шуршании голосов услышал: евреи, евреи... Покосившись на старичков, которым кто-то из потомков автора пятикнижья чем-то насолил, я пересел на противоположную сторону холла, закрыл глаза и снова услышал, уже от другой пары собеседников: евреи, евреи, евреи... Нет, в самом деле, в центре Москвы в конце XX в., в Союзе писателей России, который по определению должен быть самой интернациональной в мире писательской организацией, евреи опять стали проблемой номер один? Вскоре подошел человек, которому я отдал рукописи, и ушел. Ушел и вскоре забыл этот скорее курьезный, чем неприятный эпизод. Должен сказать сразу, я вырос в семье, где мама была еврейка, отец же наполовину из запорожских казаков (по моему деду), а наполовину русский, так как бабушка моя была родом из Курской губернии. Я этот акцент ставлю потому, что в нашей семье все взаимные упреки одного богоизбранного народа к другому воспринимались с юмором, более того, у меня никогда не было комплекса еврейского мальчика, хотя по жизни бывало всякое. И расквашенные носы, и дурацкие вопросы, и неприятие идиотских предрассудков, мешающих людям с юных лет видеть в окружающих только себе подобных. Я был просто потрясен, когда прочитал у Юрия Нагибина, какой мучительный комплекс вплоть до почти зрелого возраста он в себе подавлял. И каким переворотом его души стало признание матери, что человек, которого он считал своим отцом, и которого за глаза и в семье называли просто Мара; человек, прошедший лагеря и ссылки и совершенно не стыдившийся своего еврейства, был его отчимом. А его родной отец был русским дворянином и еще совсем молодым человеком, когда большевики его расстреляли и спустили под лед реки только за то, что он заступился за крестьян во время расправы над участниками Антоновского восстания. Именно с тех пор Нагибин возненавидел антисемитов лютой ненавистью и защищал евреев, где и как только мог. Он и Шукшину не спустил сказанную спьяну фразу и вышвырнул из своей машины. Да. Не пришлось ему услышать молодецких воплей Макашова и маразматических высказываний батьки Кондратенко. А услышал бы, мог спокойно дать по роже. При всем своем интеллектуальном превосходстве и аристократизме он в таких случаях долго не раздумывал. Вообще то, говоря к антисемитам можно относиться по разному. У меня давно выработалось смешанное чувство жалости и брезгливости к недалеким и патологически ненавидящим евреев людям. Жалости, как к тяжело больным людям, а брезгливости, потому что я считаю антисемитизм срамной болезнью души, такой же срамной, как, например, сифилис. Да и любое проявление неприязни к людям другой национальности это тоже своего рода болезнь, которую нужно вовремя распознавать в себе и безжалостно изничтожать, пока она не пожрала тебя самого. Я еще не встречал на своем веку, а века у меня уже дай боже, чтобы по настоящему умный и талантливый русский человек был бы антисемитом. Это болезнь слабых и убогих духом. Это я говорю к тому, что антисемитские вылазки того же Макашова это признак мышиной возни в рядах КПРФ, когда все серое и низменное начинает сползаться в один дурно пахнущий клубок. А тот вой, который подняли многие газеты вокруг Березовского, свидетельствует скорее в его пользу. Слава богу, мы помним газетные компании и против врачей-евреев, и против Пастернака, и против Эренбурга, и травлю Высоцкого. Многое помним, чтобы понимать, как ненавистна серости талантливая еврейская голова, которая не хочет подкладывать себя под власть имущих. Но вернемся еще раз к делам литературным, в цитадель интернационализма под названием Союз писателей России. Скажите, пожалуйста, уважаемый читатель, как Вам нравятся подобные перлы:
Между прочим о кровожадных потомках орды и мотателях жил написано не далее, как в 1996 г. Там же на другой странице читаем в "фундаментальном" рифмованном историческом "опусе" под весьма интригующим названием "Германство и славянство":
Это о Гитлере и Сталине. А вот о большевизме:
Любому человеку, уважающему российскую словесность, не надо объяснять, что поэзия здесь и не ночевала. И не стоило, пожалуй, цитировать эту псевдопатриотическую, псевдоправославную и псевдоисторическую абракадабру, если бы... если бы это не были извлечения из сборника "Преодоление", Москва, 1997 г., издательский центр "Старая Басманная" некоего И. И. Тетерникова - новоиспеченного члена Союза Писателей России. Нет ничего зазорного в том, что гражданин (любой!) независимо от уровня образования, этнической и социальной среды, к которой он принадлежит, пытается в мучительных раздумьях решить для себя какие нравственные ценности помогают выжить человеку в этом постсоветском развале. Каким Богам молиться, на кого опереться в стране, "штурманы" которой умудрились потерять и компас и карты, а звезды на небе путают с прорехами в карманах своих вконец обнищавших граждан. Но совершенно нетерпимо, когда агрессивное невежество выступает в роли бездарного мессии-рифмоплета, от которого за версту разит шовинизмом и антисемитизмом самого низкого пошиба. Что же это за крупные знатоки поэзии засели в руководстве СП России, которым ко двору приходятся напыщенные, безграмотные осквернители российской словесности. В свое время г-на Тетерникова, не разобравшись с кем имеют дело, приняли в общественную организацию Московское содружество литераторов. При первой же нелицеприятной критике очередного "патриотического шедевра", в котором смешались в кучу красные знамена, православные кресты и невыносимая гордость за свое отечество, г-н Тетерников заносчиво ответил: что вы, евреи, понимаете в русской поэзии. Можно было бы на эту глупость не отвечать вообще. Тем более, что Тетерников вскоре сам вышел из Содружества. Но дело в том, что этот многообещающий заход близок сердцу некоторым руководителям СП России, в противном случае как могли принять в Союз такой "светоч разума". Ведь по той же логике, ну что понимал в русской поэзии потомок темнокожих выходцев из Африки Алесандр Сергеевич Пушкин, незаконнорожденный сын пленной турчанки Сальхи и русского помещика - Василий Андреевич Жуковский, потомок служивших русским царям воинственных шотландских стрелков - Михаил Юрьевич Лермонтов. Кстати, возвращаясь к "Германству и славянству". "Новоявленным" российским ультрапатриотам, которые ночей не спят, все мечтают жизнь отдать за Веру, Царя и Отечество, следует знать, что, начиная с детей Петра первого, русской крови у Романовых становилось все меньше и меньше. Последние наши самодержцы, в чисто этническом, а не в державно-историческом и культурном смысле, были той самой германской крови, которая так ненавистна господину Тетерникову. А вот Великий князь Константин Романов был замечательным русским поэтом, что-то германство в нем не взыграло. Однако вернемся к евреям, которые еще более чем немцы ненавистны г-ну Тетерникову и его покровителям из СП России. Что же русской поэзии XX века делать без Осипа Мандельштама, Эдуарда Багрицкого, Михаила Светлова, Бориса Пастернака, Семена Надсона, погибшего в 24 года от туберкулеза, но оставшегося навеки в русской поэзии мелодией светлой меланхолической грусти, подобной самой пронзительной в русском пейзаже картине Исаака Левитана "Над вечным покоем". Ну а куда нам убрать из русской поэзии XX века Александра Межирова, Давида Самойлова, Наума Коржавина, Александра Галича, Иосифа Бродского, Евгения Рейна, Зиновия Вальшонка, Александра Городницкого, Семена Ботвинника, Александра Кушнера, Льва Друскина, Юрия Карабчиевского, Глеба Горбовского, Матвея Грубияна. Да этот список можно продолжать и продолжать. И это все подлинная русская поэзия. А Самойлов, Межиров, Грубиян, Ботвинник - солдаты Великой победы над фашизмом, такие же как Григорий Поженян, Евгений Винокуров, Арсений Тарковский, Булат Окуджава, Юлия Друнина, Ярослав Смеляков, Николай Старшинов. Многие уже ушли от нас, но навсегда останутся в едином и неделимом на "наших и не наших" строю рыцарей российской словесности. Когда-то, в самом начале века, Осип Мандельштам написал:
Это был поистине могучий взмах крыла гения российской словесности. Словесности, которая во все времена была и остается смыслом жизни честного российского литератора. Тетерников вскоре после выхода сборника "Диво" сам вышел из Содружества под тем предлогом, что не может оставаться в коллективе из-за того, что на обложке сборника был рисунок, который, по мнению нашего ревнителя чистоты Русской расы, пропагандировал иудаизм. Для людей мало мальски знакомых с живописью Нидерландов ХУ1 века сообщаем, что на обложке сборника был приведен фрагмент (сова и мальчик) картины гениального Иеронима Босха "Земные сады наслаждений". Но это даже не в осуждение, а так, между прочим, каков кругозор, таков и "пафос" "поэта и патриота". То, что наши авторы вздохнули с облегчением после его ухода, не требует доказательств. Но оказалось, что г-н Тетерников к тому же и крепко на руку нечист. Это я уже говорю, как один из обманутых членов Московского содружества литераторов, у которого г-н Тетерников увел, введя в заблуждение некоторых сотрудников Управления юстиции г. Москвы и явно с корыстными целями, документы о перерегистрации МСЛ. Возможно, ему это было нужно для вступления в СП России. Спустя год копию Свидетельства о перерегистрации в Управлении юстиции мы все же получили. Но каковы волонтеры СП России! Что ж, поздравляем с "ценным" приобретением. Не зря говорят: каков поп, таков и приход. Когда-то в Союз писателей России принимали молодых романтиков революции, юных героев Великой Отечественной войны. Теперь туда принимают невесть откуда набежавшую черносотенную публику. Есть о чем подумать, не так ли? P.S. За последние 10-15 лет из России уехали насовсем сотни тысяч первоклассных специалистов во всех ведущих областях науки, уехали врачи и музыканты, инженеры и учителя. Это было поистине ограбление века, как будто из живого организма выпустили столько крови, что впору отправлять в реанимацию. Да и на самом деле наша страна тяжело и, по некоторым признакам, неизличимо больна. Все же надежда умирает последней. Я еще раз хочу напомнить о двух грозных симптомах заболевания. Первый симптом - унаследованная за тысячелетнюю историю России рабская психология в массовом сознании. Крепостническая и полукрепостническая экономика государства с элементами откровенного рабского закабаления, незаинтересованность гражданина страны в результатах своего труда характерна и для феодальной, и для постфеодальной и, особенно, для так называемой советской эпохи. Посмотрите сами:за годы советской власти в тюрьмах и лагерях побывала добрая треть населения, поэтому общественное сознание заражено психологией отщепенца, парии, одинокого человека не нужного ни властям с их силовыми структурами, ни соседу по лестничной клетке. Духовная глухота одиночки приводит к одичанию нации в целом. Мы еще живы и не перерезали друг другу глотки потому что нас охраняет могучий нравственный инстинкт, то удивительное свойство души, которое называется человечностью. Но и она постепенно рассасывается, что усиливает отчуждение людей и друг от друга и от государства. Это и есть второй симптом. Тяга к разобщению на основе этнических и территориальных различий, на основе расхождения психологии в различных социальных слоях, что само по себе усиливает напряженность. Достаточно одного примера с Чечней и разборок с "олигархами". И вот на этом и спекулируют все кому не лень от КПРФ до откровенно фашистских образований. Ситуация осложняется и тем, что резко упал образовательный ценз и уровень внутренней культуры тех, кто конкретно сейчас находится у власти. По пальцам можно пересчитать руководителей, которые просто подходят под определение интеллигентный человек. А на откровенном хамстве, от какой бы партии власти, или думской фракции оно не исходило, далеко не уедешь. Попытки повернуть Россию к исконно-пасконному идеализированному прошлому также обречены на провал. И "Русский дом" третьего канала, и заклинания "державника" Н. Михалкова по разному, но ратуют за одно. Подавай нам государство, в котором все от мала до велика будут "За Веру, Царя и Отечество". Не будет этого, господа! Слишком большое надругательство над людскими душами претерпела Россия за последнюю тысячу лет. Если и есть нам на кого уповать, так это на новые поколения людей, которым будет чужда рабская тысячелетняя психология. Только эти поколения и смогут излечить исторические недуги страны. В годовщину славного Пушкинского юбилея самое время вспомнить вещий стих поэта. Но современной России больше подходит другой финал:
Эрлен Вакк, март 1999 г
|
